Беседы с ежом

1. Первое знакомство

Многие, если не большинство, держат у себя дома разную живность - от канареек и до тигрят - в зависимости от личных предпочтений и уровня благосостояния. У меня тоже бывали домашние животные, но в этот раз я подумал, что просто гладить, кормить, выгуливать, и даже дрессировать кого-то мне уже будет недостаточно. Захотелось действительного общения и взаимопонимания. Конечно, собака может понимать довольно много, может даже водить слепого в магазин, но в ответ от нее не дождешься ничего кроме преданного взгляда и готовности исполнить знакомую команду. Попугай, хоть и говорящий – он и есть попугай, это и ежу понятно. Я повторил про себя «это и ежу понятно» и подумал, что не очень уж это лестная для ежа оценка, раз ему только самые простые вещи доступны. Но с другой стороны – он способен, значит, воспринимать какие-то человеческие суждения? Интересно. А не попробовать ли?

- Прошу, выбирайте, - менеджер питомника указал рукой на большой стеллаж с клетками, в каждой из которых блестела глазами симпатичная мордашка.

- Мне бы желательно такого, чтоб ... поумней.

- Тогда вот этого, пожалуйста, - и вместе с клеткой и паспортом он протянул мне документ, подтверждающий, что ёж такой-то успешно завершил «Курс молодого ежа», включавшего в себя предметы теории и реальной жизни. Я заметил, что цена, указанная на его клетке, была существенно выше, чем на других.

- Ну это как «Лексус», например. Вы ведь знаете, за что платите?- сказал менеджер, перехватив мой взгляд. - В крайнем случае, в течение 30 дней можете вернуть без потерь.

Имя ежа по паспорту было трудным для произношения, и все домочадцы стали звать его просто Ёжик. Похоже, это ему понравилось. Неделя ушла на взаимную притирку, решение вопросов жилья и питания. Ёж был общительным, подходил, когда звали. Любил засунуть нос в картонную трубку от рулона с туалетной бумагой или бумажного полотенца и ходил с ней как с хоботом. Любил катать по полу яблоко или мячик. Любил стащить на пол газету и медленно ползать по ней вдоль строчек, как будто читая её. А может и вправду читал, кто его знает? Документ об образовании ежа я пока никому не показывал, опасаясь, что надо мной будут смеяться. И, наконец, однажды решил попробовать ежа «в деле», один на один, без свидетелей. Я взял его с собой во двор и остановился около куста ежевики. Стоял и молчал. Вдруг ёж зашевелился, поднял на меня глаза и произнёс:

- Я знаю, о чем ты сейчас думаешь, Джек.

Моё имя не Джек, но, оторопев, я не знал, что ответить. В конце-концов пусть будет Джек, если ему так хочется. Ведь не стал же он возражать, что мы переименовали его в Ёжика.

Тем временем он продолжал:

- Ты думаешь: вот тебе, Ёжик, твоя ежовая ягода, верно? И раз так, Джек, сорви уж мне одну, дай попробовать. И не хитри со мной, ты ведь знаешь, что у ежевики не ягоды ежовые, а стебли. И, пожалуйста, никогда не рассказывай мне о ежовых рукавицах – я отлично знаю, что в природе таких не существует. Хочешь со мной общаться – говори серьёзно, а иначе лучше молчи.

М-дааа... Ёжик оказался колючим, придется быть поосторожней.

2. Дилемма ежа

Была хорошая погода, мы с ежом сидели на лужайке. Свидетелей, опять же, не было, и поэтому я решился заговорить:

- Знаешь, Ёжик, давно это происходило, но был в ходу такой шутливый вопрос, ну, загадка, что-ли, такая: как ежи общаются? В смысле- занимаются любовью, как сейчас говорят. В ответ присутствующий начинал обычно странно улыбаться и чесать затылок, и признавался, что не знает, и тогда ему раскрывали шутливый ответ: острожно. Но если серьёзно...

- Не смешно, глупо, и старо, как мир, - перебил меня ёжик. – Ход мыслей был, значит, такой: прежде чем заняться столь важным делом, ёж и ежиха должны ощетиниться. Зачем? Для куражу, что ли? Или для остроты ощущений? Но как с такой «остротой ощущений» они смогут прильнуть друг к другу? Верно я излагаю, Джек?

Так вот первым, кто почувствовал потенциальную филосовскую и художественную ценность описанной ситуации, - продолжал Ёжик, - был Шопенгауэр, знаешь, кто это? Да, знаменитый немецкий философ XIX века. Он и термин ввел в обиход: «дилемма ежа», или иногда «дилемма дикообраза», это одно и то же. Дикообраз, как и ёж, тоже может ощетиниться. Он правда не может свернуться в клубок, но за-то иглы его имеют зазубрины как на рыболовном крючке, легко отделяютя от шкуры дикообраза и надолго остаются в теле обидчика. Но я отвлёкся.

Итак, проблему, характерную для человеческих отношений, этот умник посчитал совершенно типичной для ежей. В то время он стеснялся прямо говорить о том, что именно наталкивало его на такое сравнение. Поэтому он говорил о группе ежей, которым зимой холодно, и они хотели бы плотнее прижаться друг к другу, чтобы согреться, но вот не могут – иголки мешают. И далее, переходя на людей – невозможность реального сближения, чувство одиночества, потерянности и т.п. Самое интересное, что Шопенгауэр тоже не знал ответа на вопрос, который ты задал мне в начале. Он был философ, т.е. писатель, а не естествоиспытатель. Придумал красиво – и ладно. Впрочем, подсмотреть личную жизнь ежей в дикой природе непросто, они появляются обычно ночью и вообще очень скрытны.

Другой известный человек, Фрейд, прочитав про «дилемму ежа», очень ею заинтересовался и решил применить эту идею в своих изысканиях по групповой психологии. Он, правда, действовал как ученый: решил отправиться в Америку, чтобы ознакомиться на месте с жизнью дикообразов. Ну не смешно ли, Джек, что двум таким грандиозным умникам даже в голову не пришло, что раз ежи одни из самых древних млекопитающих, что раз они за последние 15 миллионов лет почти не изменились, то никакой «дилеммы ежей» просто не существует, иначе они все бы давно вымерли! Как те динозавры из того анекдота, который ты тоже наверняка рассказывал своим приятелям...

- Да, это интересно, сказал я. – Но все же...

- Ты хочешь знать подробности? Да все как у людей. Если они, конечно, нравятся друг другу. Ежи не склонны афишировать свои интимные отношения, но сегодня, благодаря людскому любопытству, ты всё это можешь посмотреть на YouTube.

Поздно вечером, ощущая лёгкое чувство стыда, я включил компьютер. Никакой дилеммы. Иголочка к иголочке, выглядит как шубка.

3. Панама

Вчера Наташка примеряла свою новую панамку и оставила её на диване. Прихожу вечером и вижу: ёжик уютно устроился в ней, как в гнезде, и спит. Я присел рядом, но он не шевелится. Тогда я говорю:

- Что это ты залез в панаму, у тебя ведь есть своё гнездо?

- А что такого? Американцы тоже залезали в панаму и сидели в ней.

- Что ты имеешь ввиду?

- Я имею ввиду Панаму с большой буквы.

- А-а, страну, значит, Панамский канал? По твоему тону я могу подумать, что ты не можешь простить американцам, что они когда-то прокопали этот канал, и с тех пор ежи не могут свободно переползать из Северной Америки в Южную и обратно.

- А вот и нет. Ежей а Америке вообще никогда не было. Так же, как и в Австралии. Все ежи из Европы, Азии и Африки. Вот моя порода, например - гибрид Европейского Белобрюхого и Северо-Африканского ежей.

- Да ты прямо как наш президент!

- Да, Джек, мне льстит такое сравнение, но не в смысле расы, а потому что он умный.

- Ну хорошо, Ёжик, так что ты хотел рассказать мне о Панаме?

- Ты, конечно, знаешь, что Северная и Южная Америки перегораживают океан почти от полюса до полюса. С севера не объедешь, сплошные льды. С юга – далеко и опасно. Но в середине, у экватора, есть узенький перешеек, вот бы перекусить его. Первым стал точить на него зубы король Испании ещё в XVI веке, потом шотландцы в XVII веке. Но узенький то узенький, а как-никак 48 миль. Можно было бы и лопатами, но Гулага тогда у них там не было.

- Гулаг это что – архипелаг?

- Сам ты... Извини. На строительство Беломорканала была брошена сотня тысяч заключенных с лопатами, кирками и тачками. У приличных людей в других местах давно были экскаваторы. А этим не надо, одно баловство. Вчера двадцать тысяч зеков богу душу отдали? А мы завтра ещё подарестуем, врагов народа у нас, слава богу, хватает!

- Страшные ты вещи рассказываешь, Ёжик.

- Что было – то было. Но я, конечно, отвлёкся. Сначала в Панаме от берега до берега построили железную дорогу, это было в 1855 году. Но кардинально это проблему не решало, и вот, наконец, в 1881 году канал начали рыть. Американцы? Нет, французы. Рыли много лет, но, скажу сразу, закончилось это хуже, чем битва при Бородино, которую французы хотя бы формально выиграли. Здесь же и канал не вырыли, и оставили на поле боя 22 тысячи человек – рабочих, инженеров, менеджеров. Остальные буквально бежали оттуда.

Ты смотришь на меня с удивлением, Джек? Панама – это тропики, там всегда жарко, много дождей, и что ещё было в те времена – малярия и желтая лихорадка. Тогда ещё не знали, что переносчиками этих болезней являются комары. Когда стали строить канал, появилось много углублений, в них скапливалась дождевая вода, и в этих прудах нашли себе рай полчища комаров. Болезни часто бывали смертельны и не щадили никого. Госпитали переполнялись и сами становились рассадниками инфекции. Поэтому позднее, когда американцы приняли у французов, по их просьбе, эстафету строительства, они прежде всего занялись истреблением комаров.

- Горжусь своими предками, - вставил я.

- Да, но я не для того рассказываю тебе все эти байки, главное впереди. Помнишь, с чего я начал? Американцы залезли в Панаму и сидели в ней. Так вот, Панама тогда была частью территории Колумбии. Поэтому в 1903 году американцы подписали с Колумбией договор на аренду земли, по которой будет проходить канал, сроком на 99 лет. Американский Сенат тут же ратифицировал этот договор, а вот Сенат Колумбии вдруг отказался. Что делать? Канал нужен позарез Америке, нужен он позарез и всему остальному миру, но никто другой за это взяться не хочет, или не может, и все смотрят на Америку. И тогда президент Теодор Рузвельт одобрил хитрый план, по которому начали подстрекать богатых землевладельцев Панамы добиваться независимости Панамы от Колумбии. Колумбия не соглашалась до тех пор, пока американцы не послали к её берегам свой военно-морской флот и по новому договору получили даже больше, чем первоначально хотели: право построить канал и управлять им без ограничения срока. Хотя независимость Панамы Колумбия так и не признала.

После этого американцы заплатили французам за оставленное ими оборудование и часть уже выполненных земляных работ, и в 1904 году начали работу, закончив её через 10 лет, на два года раньше запланированного срока. С тех пор канал безотказно служит всему миру. Но оставалось ещё кое что: подпорченный имидж Америки и её президента. Поэтому в 1921 году Америка заплатила Колумбии 25 млн. долларов и заключила с ней договор, по которому та признала независимость Панамы. Оставались также трения между панамским правительством и американцами, которых со временем стали воспринимать как оккупантов.

- Каковыми они и были, - заметил я.

- Конечно, но понадобилось время, чтобы можно было передать панамцам управление этим важным объектом. В конце концов это и произошло в 1999 году. Так вот, Джек,что ты скажешь о моральной стороне всей этой истории с выкручиванием рук?

- Я понимаю, Ёжик, ты хочешь испытать меня на тему «цель оправдывает средства». Я не поддерживаю такую точку зрения.

- Хорошо, но согласись, что в данном случае цель была достойная, а средства весьма цивилизованные. Никого не грабили и не убивали.

4. Бомбежка

- Послушай, Джек, если я тебя еще не совсем утомил своими разговорами, я бы хотел задать тебе вопрос о событии, которое произошло уже при твоей жизни. Я имею ввиду бомбёжку Югославии силами НАТО в 1999 году. Американцы выполнили тогда львиную долю этой работы, и это, наверно, обсуждалось в твоём кругу.

- Да, конечно. Югославия распалась, и каждый стал думать, что он самее других. И стали они друг друга мутузить. Вокруг мирная Европа, а тут трупы, беженцы, и конца этому не видно. Мнения разделялись: можно – нельзя, надо – не надо...

- Знаешь, послушав тебя, я, пожалуй, могу угадать, на чьей стороне ты был. Помнишь, на день рождения Наташки в прошлый уикенд все дети после пиццы и пепси высыпали во двор. И меня прихватили с собой. Сначала наперебой верещали «ой какой хорошенький», потом стали трогать мой нос, и кто-то даже щелкнул по нему. Тут мне пришлось свернуться в клубок. Тогда они стали катать меня по траве, подталкивая ногами, пока кто-то не укололся. После этого они потеряли ко мне интерес и стали носиться и толкать друг друга. Однажды я еле увернулся, когда девочка падала прямо на меня. Она могла бы меня убить, ну и сама бы... ты понимаешь, что. Потом мальчик упал головой всего в сантиметре от крыльца. А что же родители? Одни умиленно улыбались и радовались, как же весело их детям. Другие пытались унять детей, призывая их прекратить или, по крайей мере, быть осторожней. Третьи говорили: нельзя вмешиваться в личную жизнь детей, они уже достаточно взрослые. Четвёртые же вообще не смотрели в эту сторону и были заняты своими разговорами. А дети продолжали своё буйство. Но в этот момент появился ты и окропил их водой из шланга. Ну, повизжали, поутирались и утихомирились, а я подумал: молодец Джек, не испугался, что кто-нибудь из родителей сможет подать на тебя в суд за то, что ты «замочил» его ребенка.

- Спасибо тебе, Ёжик, на добром слове, - отозвался я.

5. Признание

Мы с ежом возвращались от ветеринара. Здоровье ежа было в порядке, но он был задумчив и даже не смотрел в окно.

- Что случилось, Ёжик? – спросил я. Его ответ поразил меня:

- Отпусти меня, Джек.

- Куда, на природу?

- Нет, на природе я жить не смогу, я дитя цивилизации. Отвези меня обратно в питомник.

- Тебе так плохо в моём доме?

- Нет, всё прекрасно. За мной так хорошо ухаживают, и кормят, и развлекают. Но я должен признаться тебе – ты у меня не первый хозяин. Я понимаю, что рискую, в другом доме может оказаться хуже, чем у тебя. Но мне так нехватает полноценного интеллектуального общения. И пусть ежи живут недолго – всего 4-7 лет, меня не покидает надежда на счастье. Джек, я знаю, ты добрый человек. Отпусти меня!

Я ничего не отвечал и машинально поглаживал ёжика по спине. От головы к хвосту, от головы к хвосту. Потом спросил:

- Скажи, а кто такой Джек?

- Это был мой самый первый хозяин...

Иосиф Бененсон

2009 г.

Соня Тучинская в контексте Айн Рэнд

Письмо к известному автору

Здравствуйте, Соня!

На днях, бродя по интернету, я натолкнулся на ваши публикации и прочитал некоторые из них. Меня очень заинтересовал ваш рассказ об отце («Мятежный Потомок Реббе Зуси в Сан Франциско»). Интересным оказалось и сообщение об авторском вечере Бродского, где он читал, в частности, свои стихи об Украине, которых я до этого не знал. Я полностью разделяю ваши эмоции и оценку стихов и событий того вечера.

Еще я прочитал вашу панихиду по Америке, написанную сразу после избрания Обамы президентом («Черный ноябрь Америки...»). Не могу сказать, чтобы что-то меня там поразило, я был готов к этому, т.к. внимательно следил сначала за праймериз, потом за предвыборной кампанией Обамы на канале RTN Марка Голуба. Обычно он приглашал своих зрителей звонить и высказываться по поводу кандидатов. Большинсво из них было не столько за кого-нибудь, сколько против Обамы. На настойчивые просьбы Марка объснить свою позицию, никто, обычно, не мог дать каких-нибудь членораздельных объяснений. У вас же другое дело: откровенно, артикулированно, страстно, и... с весьма специфическим ароматом. Опубликовать такое по-английски было бы небезопасно, однако под вуалью российской словесности можно быть и посмелее. Короче, щадя своего случайного читателя, я буду говорить только о том, чего в вашей статье не было.

Ясно, что вы голосовали (или собирались голосовать) против Обамы. Следовательно, вы голосовали (или собирались голосовать) за МакКейна. И если ваш уважаемый кандидат, который, по вашему мнению, должен был быть действительным спасителем Америки, но, к сожалению, потерпел неудачу, то он, по крайней мере, был достоин хотя бы нескольких слов благодарности за его энергию и потраченные усилия. Но его имя не упоминается вообще. Как будто его и не было. Почему? Ваша маленькая хитрость умолчания, лежащая на поверхности: да потому, что Обама молод, хорошо образован, очень умен и к тому же харизматичен. МакКейн ни одним из этих качеств не обладает.

Другое - обамовский «социализм», и это ужасно. Но вы не можете не знать, что такой «ужасный социализм» существует не только во многих странах Европы, но и здесь рядом, в Канаде. Опять же хитрая фигура умолчания: ни слова о том, что же такое этот социализм.

Так почему же такой бешеный антагонизм по отношению к Обаме, нет, не у американцев вообще, они в большинстве своем поддержали Обаму, а у большей части русскоязычных евреев, которые были архидемократами у себя на родине? Ответить мне поможет Бродский, который, судя по его стихотворению, не признавал, как что-то самостоятельное, и презирал Украину, и считал украинский язык испорченным русским. И почему же? А просто он Украину не знал. Ему не приходилось бывать среди людей, для которых украинский язык с детсва был первым и основным. Ему не приходилось выпивать с ними за одним столом и потом слушать, как они поют украинские песни. А это очень хорошо излечивает от высокомерия.

Так и русскоязычные евреи: они не знают, не понимают и к тому же эмоционально боятся афро-американцев. Но главное даже не в этом: для них невыносима сама мысль, что чернокожий (хотя и белый по матери) оказался умнее их. И вот на таких основаниях, не имеющих ничего общего с разумом, они (и вы в том числе) были готовы завалить ярчайшую личность, какая не часто появляется на небосклоне.

Соня, далее, в марте вы предприняли новую атаку на Обаму, опять с «картинками», пытаясь доказать, что все развивается по предсказанному вами сценарию. За неимением серьезных аргументов вы решили привлечь тяжелую артиллерию в лице Айн Рэнд. Но с пушкой обращаться вы не умеете, и поэтому она развернется против вас.

Айн Рэнд – писатель и философ, и то и другое означает - сочинитель. В области политической философии она разрабатывала концепцию идеального капитализма и, в основном, в части его морально-этического базиса, а не реальной конструкции, которая рассматривалась лишь схематически. Она никогда не работала и не стремилась работать в структурах, занятых разработкой или реализацией конкретной политики. Вы спросите, какая разница? Простая аналогия: шахматные композиторы сочиняют удивительно сложные и красивые комбинации. Но делают они это в одиночку, за столом, без всякого лимита времени и всего на несколько ходов вперед. Как правило, эти талантливые сочинители весьма слабо выглядят за доской, играя против реального противника в условиях ограниченного времени и постоянно меняющейся обстановки.

Американский капитализм оставил уже далеко позади свою дебютную стадию, а в миттельшпиле, как известно, любые заготовленные схемы бесполезны, здесь нужна просто хорошая голова, как, например, у Каспарова, или в нашем случае – у Обамы. Так что Айн Рэнд здесь не у дел. Уместным было бы рассказать, например, как справляются с кризисом руководители других развитых стран и что делают они это, скажем, лучше, чем наш президент. Но это потребовало бы от вас серьезной работы. Гораздо легче скачать биографию с интернета, немного подсолить, и окрошку можно подавать на стол.

А теперь о главном, где Айн Рэнд будет занимать центральное место. Для начала несколько цитат.

«Сегодня ему восемьдесят. Живет он по-прежнему, т.е. без всякой оглядки на то, что делают остальные.»

«...Понятно теперь, почему меня не устает изумлять тональность, в которую сегодня окрашены его воспоминания о годах, отданных любимому объединению. Это какое-то «О подвигах, о доблести, о славе я забывал на горестной земле...» обращенное к трем зловещим корпусам на Обводном. Нежная грусть с оттенком ностальгии. Любовное перебирание трудовых и житейских биографий членов родной бригады: Витьков, Гриньков, Колянов. Сожаление, что никогда уже ему не стать членом того, или любого другого трудового коллектива. В свои 80-ят он мечтает работать!!»

«Но самое удивительное заключалось ... в том поразительном факте, что он неизменно пользовался любовью и уважением своих запойно пьющих коллег по вредному цеху, которые лишь иногда ласково пеняли ему за неизменный отказ быть «третьим».

«...Я застала его, произносящим кощунственные и дерзкие речи о том, что вера в Мишиаха нанесла непоправимый вред нашему народу. В прямом исполнении это звучало примерно так: «В то время , как другие народы расхватывали земли, евреи, бесплодно надеясь на помощь того, кто никогда не придет, перестали бороться за место под солнцем, а глупую веру в Мишиаха передавали следующим и следующим поколениям»

«... одна еврейская традиция вызывает у моего реформистки настроенного отца приступ особого негодования. Надо полностью отказазаться от Гиюра, особенно ортодоксального, - утверждает он. Надо принимать в евреи абсолютно всех, кто выразит это странное желание. Видя вопрос в моих глазах, он парирует, что человек, добровольно пожелавший быть евреем, ничего кроме пользы и количественного роста еврееям не принесет.»

«...Как я смогу жить без этого нелепого старика в смешной кепке, в кедах подросткового размера?...»

Узнаёте? Да, это написали вы о своем отце в той самой своей статье. И если вы что-то читали из Айн Рэнд, то вы поймете что это точный, причем живой портрет положительного героя по философии Айн Рэнд, человека самодостаточного, разумно мыслящего, с ясным видением дейсвительности и гордости за свое достойное место в ней, которое он заслужил своим трудом. Человека, не флиртующего ни с самим собой, ни с другими.

Подумать только, этот простой слесарь, без образования, самостоятельно и в простых словах сформулировал ущербность еврейской религиозной философии. Он самостоятельно додумался и до того, чем, пусть много раньше, были озадачены неевреи: как нейтрализовать богоизбранность евреев, которую они сами себе записали в святую книгу. Как вы знаете, решение было мудрым: не надо ниспровергать еврейского бога, надо его надстроить и сделать доступным для всех. И ваш отец верно проследил, как шли века, а еврейские цадики словно бы и не замечали, что происходит вокруг.

Ваш отец всегда был рядом с вами (и надеюсь, что он жив и сегодня), вы любили его, но не понимали, что он такое, он был для вас смешным и нелепым. Почему так произошло? Потому что его основные личностные качества (см. выше) не были определяющими в вашей системе ценностей.

Тогда что же вы за человек? Свой детальный портрет вы найдете у Айн Рэнд: прочитайте монолог Рорка из ‘Fountainhead’ начиная со слов «...Это то, что я не мог понять в людях очень долго. У них нет себя. Они живут в других. Они получают жизнь из вторых рук...»

И последнее, уже не по теме моего письма, но в дополнение к вашему портрету. Еще одна цитата «из вас» о вашем отце:

«Я говорю о его постоянной, неодолимой и даже загадочной для человека его племени, тяге к земле. Откуда у него, сына аннопольского шейхета образовалась такая привязанность к крестьянскому труду? Может быть, утерянные в веках навыки его израильских предков-землепашцев , миновав многие поколения отлученных от земли евреев, чудесным образом возродились в нем? Во всяком случае, это еще одно доказательство, что быть не таким как все, написано у него на роду.»

Великолепное сочетание словоблудия и невежества. Вы, конечно, могли не знать, что мой еврейский дед крестьянствовал в Белоруссии и до революции, и потом, в колхозе, что он ездил верхом на лошади с кнутом за голенищем, что пол-деревни были евреи (все они сейчас в братской могиле), и что таких деревень было много и в Белоруссии, и в Литве. Но как евреев насильно сгоняли с земли на Украине, вы должны были бы знать хотя бы по «Тевье-молочнику». Впрочем, Карл Маркс тоже искренне полагал, что все евреи банкиры...

Иосиф Бененсон
Август 2009