Про яйцемёт и птичий поцелуй

Если поищете в сети про яйцемёт, то самое лучшее, что найдете, это пистолетик или пушечку, стреляющую яйцами, можно - тухлыми. Всё остальное – шутки, намеки и прочая ерунда. Если поищете про птичий поцелуй, то найдете романтические рассказы о целующихся птицах или, что выглядит почти документально, фотографии птиц, так или иначе соприкасающихся своми клювами. Выглядит красиво и опять же романтично, но мы понимаем, что к поцелую это не имеет никакого отношения: жесткий и острый клюв - орган для этого совершенно неподходящий. И поэтому я собирюсь серьезно поговорить и на ту, и на другую тему.

Яйца сносят все птицы, без исключения, это их способ продления рода. Они занимаются этим, в основном, раз в году, серия снесенных яиц невелика, но потом надо высиживать и выращивать птенцов, кормиться, набирая силы, а тем, кому холодно зимой, отправляться на отдых в жаркие страны.

Но домашняя курица – существо особенное. Она, собственно, уже и не домашняя курица, а чрезвычайно совершенный аппарат промышленного производства яиц, которые мы с вами закупаем большими коробками и по весьма умеренной цене. Курица начинает нестись в возрасте примерно 5 месяцев, сносит одно яйцо почти каждый день, и при правильной постановке дела может дать за год в среднем 260 яиц, а то и все 300.

Как она это делает? Те, кому приходилось разделывать непотрошеную курицу, видели её яичник, усыпанный мелкими желтоватыми горошинами – будущими желтками. Некоторые из них постепенно увеличиваются до размеров желтка и по очереди входят в яйцевод – производственный конвейер, где они сначала обволакиваются белком, затем тонкой пленкой, и, наконец, покрываются скорлупой. Все необходимые для этого материалы подаются по дороге из специальных желез. Цикл длится 24-26 часов, яйцо выходит на волю и тут же начинается следущий цикл, как в пулемете, только гораздо сложнее, потому что курица еще сама и патроны производит. То есть, курица является самообеспечивающим яйцемётом.

Теперь, где у курицы дульный срез, откуда яйцо вылетает? Здесь – внимание! – очень интересно. Яйцевод не выходит на улицу, он выходит в клоаку, в которой оканчиваются также каналы пищеварения и мочеиспускания. И если вы посмотрите курице под хвост, то увидете только одно выходное отверстие клоаки, выглядящее как попка, только без ягодиц. И так у всех птиц. Если сравнить с человеком, то птичье устройство экономней и безопасней.

А где же петух? Чтобы курица несла яйца для еды, петух не нужен, неоплодотворенные яйца для этой цели даже лучше. Но цыплят из них не высидишь, а цыплята людям тоже нужны. И здесь уж придется иметь по петуху на каждые десяток-полтора кур.

Устройство петуха похоже на куриное, только вместо яичника и яйцевода у него внутри семенные железы, протока которых выходит в клоаку, похожую на куриную. Так что снаружи опять же видна только попка, и ничего больше. Может быть внутри есть что-то, что потом высовывается? Нет, ничего такого нет. - Бедненький, и как же он? – невольно подумает читатель. – А вот так, - отвечает мать-природа, - совсем он не бедненький, а даже наоборот, и не только потому, что у него всегда есть гарем.

В том, что петух испытывает сильные чувства по отношению к прекрасному полу, сомнений быть не может. Посмотрите, с какой страстью он гонится за курицей, и это только в анекдоте он в это время думает: если не догоню, то хоть согреюсь. А в жизни - непременно догонит, впрыгнет ей на спину, ухватившись клювом за холку, прижмет её крылья к земле и...

Одну минутку, а где же птичий поцелуй? Сейчас будет, но сначала - зачем и как целуются люди? В основном, для возбуждения, но ничего существенно-материального в поцелуе нет; как говорил один мой сокурсник - 1% витамина С, а остальные 99% - слюнки. При поцелуе губы слегка складывают в трубочку и вытягивают вперед, и если посмотреться в зеркало, то можно заметить, что они становятся похожими на куриную... Нет, губы есть губы, и это просто значит, что надо изменить куриную терминологию: то, что мы называли куриной попкой, есть её губы – и по форме, и по фактуре, и по роли в её отношениях с петухом. И такие же губы – у петуха.

Так вот, в решительный момент петух страстно целует курицу, прижимаясь своими губами точно к её губам, и при этом передавая ей своё семя. Так же целуются и другие птицы.

Остается один вопрос: если курица каждый день выдает по яйцу и все они должны быть оплодотворены, значит ли это, что у нее каждый день долно быть свидание с петухом? Нет, тут все предусмотрено. В яйцеводе курицы, поближе к его выходу, имеется специальный резервуар-железа, куда семя вначале поступает и где оно может храниться до двух недель. Как только очередное готовое яйцо выстрелило в нашу корзину, железа аккуратно выдает порцию семени навстречу новому яйцу.

Вот так. Как говорил Штирлиц, не думай о пернатых свысока!

Иосиф Бененсон

22 сентября 2012 г.

Болельщик третьего ранга

В одном старом анекдоте речь шла о расценках в парижских домах терпимости: непосредственное общение – 10 франков, подсматривание в замочную скважину – 100 франков, подсматривание за подсматривающим – 1000 франков. Смешно. Но есть люди, готовые за это платить, был даже фильм под названием «Желание подсматривать».

С футболом еще смешнее: люди на поле с удовольствием гоняют мяч и им еще за это платят приличные деньги. А на трибунах - тысячи людей, которым ни разу не удается ударить по мячу (хотя ноги так и ходят в конвульсиях, если внимательно понаблюдать), и они еще за это платят приличные деньги.

Как-то за рюмкой пива я изложил все это товарищу, он посмеялся, а потом вдруг посерьёзнел и говорит: - Давай-ка сходим на ближайший матч. Я знаю, ты этим не увлекаешься, но у меня есть идея. Пока ничего не спрашивай, там увидишь.

На стадион товарищ принес с собой свой домашний телескоп, такой хорошенький, компактный максутовский телескоп с треногой. Иногда, ясными вечерами он приглашал меня к себе полюбоваться удаленными туманностями, а то и просто Луной и спутниками Юпитера. Когда мы уселись на скамейку, он поставил телескоп перед собой. Я ни о чем не спрашивал. Первые четверть часа мы с ним, как и все, наблюдали за игрой на поле, а потом, когда страсти стали накаляться, он демонстративно навел телескоп на противоположную трибуну и стал вести себя весьма странно, то похохатывая, то нервно подергивая локтями.

- Что там у тебя? – наконец не выдержал я.

- Что, интересно за мной наблюдать? - ответил он, не отрываясь от телескопа. - В-о-от они все, болельщики (он описал круг свободной рукой). Я за ними наблюдаю, и значит я болельщик второго ранга. А ты, наблюдая за мной, болельщик третьего ранга. И всем интересно, правда?

- Ну ладно, - остановил я его. – Я еще не был вторым рангом, а ты – третьим. Давай мне телескоп.

- Хорошо. Вон видишь, там, напротив нас, ряду в десятом, один - в соломенной шляпе, а рядом с ним – молодой, в кожаной куртке. Они болеют за разные команды. Понаблюдай за ними.

Зрелище действительно, оказалось увлекательным. Когда один с сияющими глазами наклонялся вперед, вытягивая руки с растопыренными пальцами и издавая какие-то звуки широко открытым ртом, другой хмурился, сжимал кулаки и сердито посматривал на соседа. А если атака не удавалась, он довольно улыбался. Потом они менялись ролями.

Мой товарищ с интересом поглядывал на меня, но не только он один. Наше поведение не могло остаться незамеченным. Сосед моего товарища, не утерпев, спросил:

- Чего вы там видите? Дай посмотреть!

- Это можно, - ответил товарищ, - но будет стоить денег.

- Сколько?

- Рубль минута.

- Всего то? Если понравится, дам больше.

И товарищ объяснил, как и куда смотреть.

Через пятнадцать минут, в течение которых сосед не отрывался от телескопа, сзади послышался голос:

- Послушай, друг! Может хватит уже? Дай и другим посмотреть! Можно? – удостоверился он у моего товарища.

- И много ты накалымил? – спросил я его, когда мы выходили со стадиона.

- Свой билет оправдал.

- И будешь теперь ходить сюда шабашить?

- Ладно, перестань. Операция еще не закончена.

Он завел меня в магазин оптики, ознакомился с ценами, передал мне свой телескоп и мы направились в кабинет директора.

- Добрый день, - начал он. - Вот у моего товарища есть телескоп, и я бы тоже хотел заиметь такой. Но уж больно дорого, не дали бы скидку?

- К сожалению, никак.

- А много вы их продаете?

- В том-то и дело, что нет.

- А если я сделаю так, что в следующем месяце продажа, скажем, удвоится? Мог бы я тогда рассчитывать, что вы пойдете мне навстречу?

- Что, сверхновая, что ли, на небе появится?

- Вряд ли, но это неважно. Так да, или нет?

- Мы бы могли договориться.

На стадион мы с товарищем больше не ходили. Но к стадиону иногда подходили, минут за двадцать до начала матча. В потоке прибывающей публики временами мелькали знакомого вида чемоданчики.

На день рождения товарищ подарил мне телескоп, сказав, что магазин дал ему более чем половинную скидку. Я, конечно, был рад и поблагодарил, но выразил сожаление, что мы теперь будем реже встречаться ясными вечерами.

- Ничего, - ответил он, – найдем и другие поводы. Например, съездим в Париж и сходим в дом... нет-нет, - продолжал он, заметив, что я нахмурился. – Ты будешь просто подсматривающим третьего ранга.

- А ты не забыл, какие там расценки?

- Ты прав. Ну ладно, что-нибудь придумаем.

И ведь придумает.

Иосиф Бененсон

14 сентября 2012 г.

Встреча с инопланетянином

Мои ранние воспоминания относятся к четырехлетнему возрасту. Откуда я это знаю? Помню, например, как дед стоял около репродуктора и внимательно слушал сообщение о договоре с Германией. Отчетливо помню слова: Молотов, Германия, зерно, и было это в августе 1939 года. Но чаще я вспоминаю другие случаи, например, когда однажды поздним вечером я устроил родителям небольшой скандал, не желая укладываться в постель, пока не увижу звездное небо. Отец подводил меня к окну, но я настаивал, что должен выйти во двор, причем один, без него. В конце концов он разумно уступил, и я стал спускаться по неосвещенным лестничным пролетам, держась за стойки перил, пока не очутился во дворе и не увидел небо, полное звезд. Отец, конечно, незаметно следовал за мной.

Потом, в молодые годы, я видел ночное небо много-много раз, но ничего, кроме Большой Медведицы выделить на нем не мог. В те времена в 10-м классе был курс астрономии, но карта звездного неба программой не предусматривалась, и я взглянул на небо по-другому только тогда, когда в доме появилась собака, с которой надо было гулять каждый вечер, а иногда и ночью. Однажды над крышей соседнего школьного здания я увидел три почти одинаковые звездочки, расположенные в одну линию, близко друг к другу. Я удивился, почему не замечал этого ранее, приобрел хорошую книжку о звездном небе и выяснил, что эти звездочки были частью большого красивого созвездия Ориона. Это было началом. После года наблюдений я стал различать все созвездия, видимые в средних широтах Северного полушария. Знал и большинство названий входящих в них звезд.

С годами забот стало больше, гуляний меньше, но я всегда ждал середины зимы, когда в южной части неба вечерами появлялся Орион. Однажды я присел на скамейку в парке, так, чтобы деревья не закрывали неба, и смотрел на Орион, вспоминая сопутствовавшие обстоятельства прошлых лет. Я не заметил, как на противоположном конце скамейки появился мужчина, который явно устремлял свой взор туда же. В его внешности не было ничего особенного, но я уловил какой-то странный акцент, когда он произнес, повернувшись ко мне:

- Вас что-то связывает с этим созвездием?

- Да, - ответил я, - воспоминания о прошлой жизни.

- На Земле? – спросил он.

- А где же еще, - улыбнулся я, оценив его юмор. – Туда еще пока никто не летал,  -  и я указал носом на звезды.

- Да-да, конечно, - ответил он, несколько смутившись, и замолчал.

- А вы случайно не оттуда? У вас какой-то неземной акцент, - в свою очередь пошутил я, опять нацелив свой нос на Орион.

- Правда? Спасибо, что сказали. Сейчас, одну минутку, - и он как-то сосредоточился, а потом продолжил: - Да, я действительно оттуда. Видите, под этими тремя звездочками есть еще одна, послабее?

- Да, конечно, - ответил я, с удивлением отметив про себя, что его акцент пропал.

- Там, фактически, несколько звезд, и вокруг одной из них вращается моя домашняя планета. А созвездие действительно красивое, мне никогда раньше не приходилось наблюдать его с такой удаленной точки.

Да, интересно рассказывает, подумал я. И артист хороший: этот номер с акцентом. Ну что, закругляться и уходить? Или поиграть с ним, попробовать поймать на чем нибудь? И я спросил:

- А на чем вы сюда прилетели?

- На звездолете.

- А где он? И где ваши товарищи?

- Звездолет? Я его... отпустил. Он мне сейчас не нужен. А товарищи сейчас где-то на другой планете. Мы собирались лететь сюда вместе, но в последний момент они поменяли свои планы, а я не стал.

- Так что, так один и летели?

- Ну да, а что?

- Это ж тысяча световых лет! – у меня в голосе прозвучало раздражение и он это заметил.

- Извините, - сказал он, - я должен быть более аккуратным в своих высказываниях. Вы правы, даже со скоростью света сюда лететь слишком долго. Но это со скоростью вот этого света, - и он покрутил рукой, показывая на звезды, на фонари и огни в окнах домов напротив. - Но есть еще и другой свет. Вы ведь, наверно, слышали о темной материи, темной энергии? Так вот, есть и «темный» свет, если можно так выразиться. И его скорость гораздо-гораздо больше. Мой звездолет летел на волне как раз такого «темного» света. Между прочим, пролетев уже бóльшую часть пути, я перехватил сигналы, которые земляне посылали внеземным цивилизациям. Как вы понимаете, до нас они еще не долетели и еще не скоро долетят. Для этого надо использовать излучение «темного» света, с которым вы пока незнакомы.

Здесь был тупик, здесь мне его не зацепить, надо что-нибудь попроще. И я спросил:

- А как велика ваша планета?

- Немного побольше и потяжелей Земли.

- И тяготение на поверхности тоже побольше?

- Да, и это для меня пока проблема, здесь я кажусь себе слишком легким. Приходится сдерживаться при ходьбе, но это пройдет.

- А не покажете ли... – Он понял меня с полуслова, поднялся и зашагал гигантскими шагами-прыжками, потом развернулся и пошел обратно умеренным шагом.

Это меня впечатлило: он, оказывается еще и спортсмен. Ладно, зайдем с другой стороны.

- Вы, значит, прибыли к нам с туристскими целями? А в какой гостинице вы остановились?

- Собственно, я еще не успел... Я могу и без гостиницы. Но, пожалуй, вы правы, надо делать все, как принято у вас. А что мне для этого надо?

- Для начала – паспорт, документ, удостоверяющий личность.

Он смотрел на меня с вопросом, и тогда я показал ему свой паспорт. Он молча перелистал его и спросил:

- Ну, имя мое звучит странно, но, думаю, это неважно. А вот гражданство?

- Напишите, что не имеете его. Такое случается. А еще вам понадобится счет в банке и кредитная карта, - и я показал ему одну из своих.

- Ну, это не проблема, - сказал он, сложив ладони вместе и приблизив их к глазам. Когда он разнял ладони, то я увидел и смог подержать в руках его паспорт и кредитную карту.

- Высший класс! – я не мог сдержать восторга. – Вы работаете в цирке или на круизных судах?

- Нет, я не фокусник. И если мы с вами зайдем вон в тот банк, через дорогу, то вы сможете убедиться, что я действительно только что открыл там счет и положил на него значительную сумму. Но не подумайте, что я мошенник. Чтобы вы поняли, как это все происходит, мне пришлось бы вам много чего рассказывать.

Я посмотрел на него, и в голове промелькнула неожиданно простая мысль.

- Похоже, я и впрямь поверил, что вы инопланетянин, - начал я. – И поэтому попробую догадаться, о чем вы стали бы мне рассказывать.

Он с любопытством повернулся ко мне.

 - О том, что вы сумели освоить темную материю и темную энергию, и поэтому у вас нет больше проблем ни с ресурсами, ни с энергией, верно? – продолжал я. -  О том, что вы так развили свой мозг, что можете управлять всем этим и без компьютеров, которые давно сдали в музей, верно? О том, что вы победили болезни и можете жить столько лет, сколько вам вздумается, верно? Но вы ответьте вот на какой вопрос: почему вы выглядите совсем, как земной человек? Или вы умеете легко менять свою внешность?

Он молчал. По выражению лица и движениям глаз было похоже, что он раздумывал, что ответить, или отвечать ли вообще. Не выдержав паузы, я продолжал:

- Если же вы и у себя дома такой же, как выглядите сейчас, то, значит, и все население вашей планеты похоже на нас. И остается допустить, что наш Создатель, в которого еще верят многие из нас, создал и вас по тому же шаблону. Другой вариант, что земляне когда-то заселили вашу планету, не проходит, такого не могло быть.

- Правильно, - ответил он задумчиво, - все правильно, вы хорошо рассуждаете и почти обо всем догадались. Но упустили одну возможность...

- Аах! – не сдержался я, - это вы заселили нашу планету!?

Мне стало не по себе: значит он не турист, и кто же он тогда, и зачем он здесь? Повеяло непонятно какой, но опасностью. Он уловил мое состояние и быстро ответил:

- Вы верно угадали наши достижения, у нас все есть, и поэтому завоевывать другие планеты нам ни к чему. Только туризм. А когда наше Солнце начнет угасать и надо будет переселяться, то свободных планет вокруг – сколько угодно. Но мы посещаем только те планеты, с которыми налажена устойчивая связь и где туристы при необходимости могут получить реальную помощь. Смельчаки же, которые отправляются в другие места, действуют на свой страх и риск. Недавно, собираясь в очередное путешествие и просматривая старые архивы, мы с товарищами узнали о группе молодых людей, отправившихся на Землю около сотни тысяч лет назад. От них было всего два сообщения: первое – что приземлились благополучно, и второе – что повстречали каких-то человекообразных. Это нас взволновало: а вдруг они выжили? Но мои товарищи быстро поостыли, сочтя путешествие слишком опасным. Я же не мог сдержать искушения. Подлетев близко к Земле, я сначала увидел ваши спутники и это меня обрадовало: есть, есть цивилизация! А потом, когда на темной стороне планеты засверкали огнями ваши большие города, я уже без раздумий приземлился в первом же попавшемся, вон там, в этом парке. Вы – первый, кого я здесь встретил, и едва увидев ваше лицо, я сразу понял: они выжили! Но извините, мне пора, - и он встал со скамейки, - Прощайте!

- Постойте! – сказал я, вставая вслед за ним. – Если вы с другими будете так же откровенны, как со мной, то за вами начнут охотиться спецслужбы разных стран в надежде выпытать у вас секреты ваших технологий. Возможно, у вас есть средства, чтобы от них отбиваться, но на всякий случай - будьте осторожны!

- Спасибо, - сказал он, улыбнувшись.

С этими словами он быстро пересек газон, сел в автомобиль незнакомой марки, незаметно оказавшийся на краю дороги, и исчез в потоке машин. Я посмотрел на часы: наш разговор длился всего минут двадцать, но мне показалось, что прошла целая вечность.

Я не знаю, кто это был – инопланетянин, или талантливый мистификатор. Но с тех пор каждый раз, когда я вижу на небе созвездие Ориона, я отыскиваю под его поясом слабую звездочку и приветствую её легким покачиванием открытой ладони.

Иосиф Бененсон

11 сентября 2012 г.